№ 42. Указ Сенатский 14 июля 1832 г.

- О порядке производства и раземотрения дел

о наказании Магометан за прелюбодеяние и о силе

личных решений Муфтия.

Правительствующий Сенат слушали дело, по представлению Ис­правлявшего должность Новороссийского Генерал-Губернатора¹, об ограничении решений Муфтия в духовных делах Магометан од­ними приговорами, могущими быть исполняемыми Магометанской Духовной властию. Обстоятельства дела сего следующие: Г. Исправ­лявший должность Новороссийского и Бессарабского Генерал-Гу-бернатора в рапорте Правительствующему Сенату от 13 марта 1831 за № 5249 изъяснял: что Таврический Муфтий² сообщил тамошнему Губернскому Начальству для исполнения решение свое по делу о уводе жены одного Татарина Аип Сефы Бухарским Аджием Кема-лем и Татарином Мурадасилем, в коем между прочим определено Муфтием наказать Татарку Аип Сефу на месте жительства розгами, а Кемаля и Мурадасиля при Полиции палками. Таврическое Губерн­ское Правительство, не имея в виду постановления, должно ли счи­тать личные решения Муфтия по делам духовным в равной силе приговорам Судебным, положило испросить у высшего Начальства разрешение: в каких случаях должно исполнять решения Муфтия и следует ли принимать оные к исполнению, когда будет налагаемо те­лесное наказание? Получив о сем представление Губернского Пра-

NN

внтельства, в копии при том подносимое, он. Исправлявший долж­ность Генерал-Губернатора. поручал Гражданскому Губернатору, сообразив изложенные в оном обстоятельства с законами и местны­ми сведениями, доставить ему по вопросу Губернаторского Прави­тельства свое заключение. В следствие чего. Таврический Граждан­ский Губернатор³ доносил ему Г. Исправлявшему должность Гене­рал-губернатора, что по мнению его, Губернское Правительство не должно быть обязано принимать к безпрекословному исполнению личных решений Муфтия по делам духовным всех без изъятия, по­добно как от прочих Судебных мест, и особенно определяющих те­лесное наказание. Коль скоро дело и Суд Духовные, то и наказания не иные должны быть, как только духовные и приводимы в исполне­ние посредством властей Духовных. Всякое из сего ограничения вы­ступление было бы прикосновением к власти Гражданской, должен­ствующей от Муфтия быть весьма отдаленною. Телесное наказание лишает подвергающихся оному доброго имени в гражданстве, сле­довательно и определяемо должно быть Судом Гражданским, от­нюдь не одним лицом Муфтия. Конечно, должны быть определены случаи и пределы, но вообще необходимо бы было постановить, что если Муфтию при разсмотрении дел в духовных отношениях случи­лось, или случится усмотреть поступки, за кои должно виновному понести телесное наказание, то для определения оного и самого ис­полнения, Муфтий должен передавать дела, вместе с обвиняемыми, власти Гражданской: иначе Муфтий будет участником суда и рас­правы гражданской. Он Г. Исправлявший должность Новороссий­ского и Бессарабского Генерал-Губернатора, представляя о сем в благоразсмотрение Правительствующего Сената, испрашивал к раз­решению вопроса Таврического Губернского Правительства надле­жащего предписания, присовокупляя, что он, совершенно соглаша­ясь с мнением Гражданского Губернатора, полагал, что решения Та­врического Муфтия по делам духовным должны заключать в себе единственно такие приговоры, кои могут исполняемы быть духов­ной властию Магометанской религии; о поступках же, влекущих за собой гражданское наказание, предоставив Муфтию сообщать на решение мест Судебных. В приложенной же при сем рапорте копии с представления Исправлявшему должность Новороссийского и Бес­сарабского Генерал-Губернатора Таврического Губернского Прави­тельства по Исполнительной Экспедиции от 1 января 1831 года за № 1, значит: что Таврический Муфтий Сеит Джемиль Эфендий. в от­ношении Г. Таврическому Гражданскому Губернатору, в сие Прави­тельство для постановления переданном, изъяснил: что Симферо­польский Нижний Земский Суд⁴ препроводил к нему Муфтию дело,

об уводе жены Татарина Симферопольского уезда, деревни Актачн-кият, жителя Хакредита Аип Сефы, Бухарским Аджием Кемалем и Татарином Симферопольского уезда деревни Мамак жителем Му-радасилем. Дело сего обстоятельства следующее: Бухарский Аджи Кемаль имел знакомство и прелюбодеяние до сего с женою Татари­на Хакредита Аип Сефой, в чем он сам признание учинил, следова­тельно, и увел ее от мужа, дабы разлучить супружество, жена Хакре­дита ушла из дому, оставя оный без призрения и без бытности в до­ме мужа, нарушив мужнину доверенность, употребила оную во зло, а между тем посягнула и на прелюбодейство, в чем она хотя и запи­рается, однакож ей верить в том не можно: ибо она, оставя дом, без бытности мужа, ушла из оного с Аджи Кемалем; Татарин Мурада-сил, участвовавший с Аджи Кемалем в уводе Татарки Аип Сефу, хо­тя и запирается, что на уводе намерения не имел; однакож положить сего в справедливость не можно, а ближе, что он был приглашен Ад­жи Кемалем. Сии обстоятельства, соображаясь с Магометанскими законами и предоставленной на решение подобных дел ему Муфтию властию, он Муфтий полагает: Бухарского Аджия Кемаля, как он есть холост и будучи там гостем, покусился разстроивать семейство, и в содеянном прелюбодеянии добровольно сознался, наказать при Симферопольской Городской Полиции палками, дав ему ударов де­вяносто девять и потом, дабы подобных, и непотребных дел и сму­щений между супружествами Магометанского народа не произво­дил, выслать на место его родины за караулом. Жену Татарина Ха­кредита, за умертвием в недавнем времени мужа, во вдовстве ныне находящуюся, Аип Сефу, как оставившую дом без бытности мужа и посягнувшую на прелюбодейство, к воздержанию ее впредь от тако­вых поступков, в страх других, и для сохранения верности в супру­жестве, наказать в деревне Сарчикият при собрании общества розга­ми, и отдать потом приходскому Имаму, для усовещевания и прине­сения молитв в испрошении в содеянном преступлении прощения, и поколь поведением исправится. Татарина Мурадасиля, участвовав­шего совместно с Аджи Кемалем в непотребствах, не соответствую­щих не только вере Магометанской, но и совести каждого благомыс­лящего Магометанина, по уважению молодых его лет, и в надежде, что он от подобных поступков воздержится, наказать при Симферо­польской Городской Полиции палками, дав ему ударов тридцать де­вять, и потом оставить на месте жительства под наблюдением мест­ного Начальства, дабы оно за поведением его имело надзор.

Поелику же приведение сего в исполнение относится до Граждан­ского Начальства, то о всем вышеписанном представляя на благо-раземотрение Губернатору, просил: приказать, кому следует, отыс-

9(1

кав вышеописанных лиц, исполнить над ними, что до кого относит­ся, во всей точности, и о последующем его уведомить. Вследствие че­го определено: хотя Губернское Правительство, на основании 95 ста­тьи Учреждения о управлении Губерний, принимая сообщаемые оному решения Судебных мест, велит приводить оные решения в ис­полнение; но чтобы должно считать в равной силе Судебному при­говору и личные решения Таврического Муфтия по делам духов­ным. Правительство не имеет в виду постановления; притом же ус­матривая, что полагаемое Муфтием за причинение прелюбодейства наказание палками и розгами не свойственно законам духовным; для того, приостановив исполнение требования Муфтия, донесло об оном ему Г. Исправлявшему должность Новороссийского и Бесса­рабского Генерал-Губернатора, с тем, не угодно ли будет ему испро­сить у высшего Начальства разрешения: в каких случаях должно ис­полнять решения Муфтия, и следует ли принимать оные к исполне­нию, когда будет полагаемо телесное наказание? О последующем же Правительство уведомить. Помянутый рапорт Исправлявшего должность Новороссийского и Бессарабского Генерал-Губернатора с приложенной при оном копией с представления к нему Тавричес­кого Губернского Правительства по резолюции Сената 29 апреля 1831 года, препровождаем был при указе 11 мая к Г. состоявшему в должности Главноуправляющего Духовными делами Иностранных исповеданий с тем, дабы раземотрев содержащиеся в оных бумагах обстоятельства, о последующем с заключением своим донес Прави­тельствующему Сенату, возвратя и самые бумаги. Вследствие чего, он, состоявший в должности Главноуправляющего Духовными де­лами Иностранных исповеданий⁵ в рапорте Правительствующему Сенату от 18 июня 1831 за№ 1242 изъяснял, что обстоятельства, дав­шие повод к сему представлению, суть следующие: Аджи Кемаль, имев несколько времени сожитие с женою Татарина Хакредита. Аип Сефою, увез ее, в отсутствие мужа, с помощью Татарина Мурадаси-ля. Первый признался в сем преступлении, последние, хотя запира­лись, но уличены в оном. Таврический Муфтий, извещенный о сих обстоятельствах Симферопольским Нижним Земским Судом, осно­вываясь на Магометанских законах и предоставленной ему в делах сего рода власти, приговорил: Бухарца Кемаля, за прелюбодеяние, к 99 ударам палками и к высылке на родину под караулом, Мурадаси-ля, за участие в увозе Аип Сефы, к 39 ударам палками же и Аип Се-фу к публичному наказанию розгами и к духовному покаянию, и представлял о сем Таврическому Губернскому Правительству для исполнения. Но Таврическое Губернское Правительство, не находя закона, по которому личные решения Муфтия должны бы быть ис­полняемы. подобно Судебным приговорам, и соображая, что приго­вор к телесному наказанию не может быть основан на Духовных по­становлениях, просит у Таврического Гражданского Губернатора решения, обязано ли оно исполнять определения Муфтия, по кото­рым Магометане за прелюбодеяние подвергаются телесному наказа­нию? Донося о сем вопросе Г. Исправлявшему должность Новорос­сийского и Бессарабского Генерал-Губернатора, Таврический Граж­данский Губернатор присовокупляет свое мнение, что телесное на­казание, лишающее честного имени, должно быть налагаемо Граж­данским Судом, и что Муфтий, в подобных настоящему случаях, обязан передавать дело Гражданской власти, без участия в оном. Исправлявший должность Новороссийского и Бессарабского Гене­рал-Губернатора, полагая также, что Таврический Муфтий должен ограничивать себя единственно приговорами, коими могут быть ис­полняемы Духовной Магометанской властию, и о поступках, влеку­щих за собою гражданское наказание, сообщать Судебным местам для решения, - представляет о сем Правительствующему Сенату. Та­ким образом, в представлении Г. Исправлявшего должность Ново­российского и Бессарабского Генерал-Губернатора встречаются три вопроса, требующие объяснения и решения, а именно: во-первых, могут ли Магометане за прелюбодеяние быть наказываемы телесно по Магометанскому закону и от кого зависит приговор в делах сего рода? Во-вторых: могут ли приговоры Магометанского Духовенст­ва вообще относиться к поступкам Магометан, влекущим за собою телесное наказание? И в третьих: могут ли личные решения Муфтия иметь силу Судебных приговоров и быть принимаемы для исполне­ния? Чтобы дать мнение о сих трех вопросах, обратясь к сведениям, хранящимся во вверенном ему Главном Управлении Духовных дел Иностранных исповеданий, он Г. состоявший в должности Главно­управляющего находил в оных:

А) По первому вопросу, что в Магометанских законах позорные связи между мужчинами и женщинами не разделяются, как у нас, на прелюбодеяние и любодеяние, но в оных, однакож, признаются раз­ные степени сего преступления. По общим законам, разсмотрение дел о прелюбодеянии и наказание за оное принадлежит Духовному Начальству; но правила Магометан, по их жестокости, в сем случае не согласны с законами Государства. Казанская Палата Уголовного Суда, в доходившем до нее деле о преступлении сего рода, за кото­рое, по Магометанскому закону, полагается строжайшее наказание, на основании 391 статьи Учреждения о Губерниях, приговорила ви­новного к заключению в смирительный дом на две недели. Бывший Оренбургский Муфтий⁶, по невозможности исполнения строгих Ма-

гометанских правил в России, сообразно с 169 Артикулом Воинско­го Устава, полагал отсылать мужчин и женщин, обличенных в по­зорной связи, в рабочий дом на некоторое время. По 122 § Устава Благочиния и 391 статье Учреждения о Губерниях, Полицейское На­чальство обязано иметь попечение об охранении народной нравст­венности, и само, без участия Духовного Начальства, наказывать виновных в любодеянии и обольщении женщин, живущих вне брака.

Б) По второму вопросу: что по указам 28 (15) Мая 1767 и 5 Мая 1802 года, дела о супружествах Магометан, предоставленные Суду Магометанской Духовной власти, в отношении к религии, подчине­ны власти Гражданской в отношении к встречающимся в оных след­ствиям гражданским, например: к похищению имения, к личной обиде и проч.; - а по указу 10 Февраля 1827 года (1 Декабря 1826) Магометанское Духовное Начальство, разсматривая лишь дела Ду­ховных Магометан, относящихся к их духовным обязанностям, пре­доставляет Гражданским местам производство их дел, не имеющих связи с духовными их обязанностями.

В) По третьему вопросу: что бывший Оренбургский Муфтий, ос­новываясь на Магометанских законах о его власти, принимал на се­бя лично суд о супружеских и других Магометан; но по их жалобам на его пристрастие, сделано распоряжение, чтобы он разсматривал каждое дело вместе с Членами Собрания и чтобы Гражданское На­чальство не исполняло личных его решений. - В представленном им Г. состоявшим в должности Главноуправляющего в Государствен­ный Совет проекте Положения о Таврическом Магометанском Ду­ховенстве и о делах, его ведению подлежащих, также принято за пра­вило, чтобы Таврическое Магометанское Духовное Правление не приступало к решению дел, если в оном не присутствуют по крайней мере два Члена, кроме Председательствующего. По соображению с сими законами, он Г. состоявший в должности Главноуправляюще­го счел нужным начертать и представить Правительствующему Се­нату правила, которые, при невозможности исполнения Магометан­ских законов, определяя с точностью порядок разсмотрения дел о прелюбодеянии и любодеянии, открывающемся между Магометана­ми, могли бы, по мнению его, служить к предупреждению подобных преступлений между ними, - без ограничения дарованной Магоме­танскому Духовенству в делах духовного рода власти. - Сии прави­ла могут заключаться в следующем:

Первое. Магометанское Духовенство печется об охранении без-порочной жизни между мужчинами и женщинами и употребляет для сего как увещания, так и другие средства, позволяемые в их законах, но непротивные общим Государственным законам.

УЗ

Второе. Если до Магометанского Духовного Начальства дойдет сведение о развратной жизни кого либо из Магометан, то оно объ­являет о сем с известными ему обстоятельствами ближайшему Поли­цейскому Начальству. Примечание. Впрочем, Полицейское Началь­ство тем не менее со своей стороны печется об исполнении относя­щихся к его должности правил, имеющих целью охранение народ­ной нравственности, чрез отвращение порочных связей между муж­чинами и женщинами, и не ожидая уведомлений Духовенства Маго­метанского.

Третье. Полицейское начальство, получив чрез Магометанское Духовенство, или другим каким образом сведения о порочных свя­зях кого либо из Магометан, делает нужное изследование и пред­ставляет об оном надлежащему Суду.

Четвертое. Судебные места, удостоверившись в обстоятельствах вины, сообщают об оной Оренбургскому Магометанскому Духов­ному Собранию или Таврическому Магометанскому Духовному Правлению для предварительного заключения; но Собрание и Прав­ление представляют только мнение свое о свойстве и степени вины судимых и ссылаются на Магометанские законы, определяющие на­казание за сию вину, отнюдь не приговаривая ни к телесному, ни к иному наказанию.

Пятое. По соображении обстоятельств дела с отзывом Оренбург­ского Магометанского Духовного Собрания или Таврического Ма­гометанского Духовного Правления, Суд определяет виновным на­казание исправительное, а именно, смотря по их званию, задержание при Полиции без работы, или же в смирительном доме или в тюрь­ме с работой от одного до четырех месяцев.

Шестое. Оренбургское Магометанское Духовное Собрание и Та­врическое Магометанское Духовное Правление, предоставляя По­лицейскому Начальству дела о любодеянии и обольщении, открыва­ющимся между Магометанами, ни в каком случае не принимает на себя разсмотрение и решение оных. Что касается до второго вопро­са, могут ли приговоры Магометанской Духовной власти быть рас­пространены на дела Магометан, влекущие за собой телесное нака­зание; то вышеприведенные указы 28 (15) Мая 1767, 5 Мая 1802 и 10 Февраля 1827 (1 Декабря 1826) года ясно означают пределы оной, в которые не могут входить дела Гражданского рода.

Хотя в представляемых им Г. состоявшим в должности Главно­управляющего Сенату правилах о прелюбодеянии Магометан, пре­доставлено Магометанскому Духовенству давать свое мнение о сте­пени и свойстве преступлений сего рода, по их закону, влекущих за собою телесное наказание; но сие правило не изменяет общего по­рядка, ибо Гражданские Суды будут во всяком случае решать дела о прелюбодеянии, и после предварительного заключения Духовных Начальств не по Магометанским, а по общим законам, и вместо те­лесного наказания, полагать исправительное, как постановлено в 5 пункте. Третий вопрос о силе, какую должны иметь личные приго­воры Муфтия в делах Магометан, уже решен по приводимым выше сведениям, и от Правительствующего Сената зависит присовоку­пить правило о сем в указе, в котором, по разсмотрении и утвержде­нии представляемых им правил они будут объявлены, или ожидать, пока проект общего Положения о Таврическом Магометанском Ду­ховенстве и о делах оного получит силу закона. Он Г. состоявший в должности Главноуправляющего Духовными делами Иностранных исповеданий, донося о сем, возвратил полученное им при указе Пра­вительствующего Сената подлинное представление Г. Исправлявше­го должность Бессарабского и Новороссийского Генерал-Губерна­тора. Правительствующий Сенат, по выслушании рапорта Г. состо­явшего в должности Главноуправляющего Духовными делами Ино­странных исповеданий и возвращенных при оном бумаг, резолюци­ей в журнале 28 Июля 1831 года заключил: как Г. состоявший в должности Главноуправляющего Духовными делами Иностранных исповеданий представил в Государственный Совет проект общего Положения о Таврическом Магометанском Духовенстве и о делах оного, то, не утверждая изъясненных в настоящем рапорте правил, ожидать, пока упомянутый проект получит силу закона, и в то вре­мя настоящий рапорт доложить Присутствию Сената, для разреше­ния заключающегося в оном обстоятельства. За получением же в Правительствующем Сенате Высочайше утвержденного 23 Декабря 1831 года Положения о Таврическом Магометанском Духовенстве и подлежащих ведению его делах, вышеозначенный рапорт Г. состояв­шего в должности Главноуправляющего Духовными делами Иност­ранных исповеданий со всем производством был докладывай Пра­вительствующему Сенату, который определением 27 Января сего го­да положил: дело сие препроводить к нему же Г. состоявшему в должности Главноуправляющего с тем, чтобы, сообразив заключа­ющиеся в нем обстоятельства с означенным Положением о Тавриче­ском Духовенстве, донес Правительствующему Сенату с своим мне­нием и с возвращением самого дела, - о чем и был послан 6 Февраля указ. В следствие того, Г. Министр Внутренних Дел в рапорте Пра­вительствующему Сенату от 16 Марта 1832 за № 687 изъяснял: что Г. Исправлявший должность Новороссийского и Бессарабского Ге­нерал-Губернатора представлял Правительствующему Сенату об ог­раничении решений Таврического Муфтия в духовных делах Маго­метан приговорами, могущими быть исполняемыми Магометанской Духовной властию, и Правительствующий Сенат в указе от 11 Мая

1831      года предписывал ему Г. Министру Внутренних Дел, чтобы он
дал мнение о сем предмете. По сему поводу им Г. Министром Внут-
ренних Дел представлено было Правительствующему Сенату, в до-
несении от 18 Июня 1831 года за № 1242, мнение о трех вопросах,
требовавших объяснения и решения, а именно: во первых: могут ли
Магометане за прелюбодеяние быть наказываемы телесно, по Маго-
метанскому закону, и от кого зависит приговор в делах сего рода?
Во вторых: могут ли приговоры Магометанского Духовенства вооб-
ще относиться к поступкам Магометан, влекущим за собой телесное
наказание, и в третьих: могут ли личные решения Муфтия иметь си-
лу Судебных приговоров? По соображении сих вопросов с законами
и с Магометанскими правилами, он Г. Министр Внутренних Дел
представлял Правительствующему Сенату, что Магометанское Ду-
ховное Начальство 1) не должно приговаривать Магометан ни к те-
лесному, ни к иному наказанию, - 2) не может принимать на себя
разсмотрения дел гражданского рода, - и 3) что личные решения
Муфтия не могут иметь силы Судебных приговоров. Изложив сие
мнение в особых правилах, определяющих наказание, которому Ма-
гометане могут быть подвергаемы за прелюбодеяние, и порядок раз-
смотрения дел сего рода, он Г. Министр Внутренних Дел присово-
куплял, что от Правительствущего Сената будет зависеть, или утвер-
дить оные или ожидать утверждения представленного им в Государ-
ственный Совет проекта общего Положения о Таврическом Маго-
метанском Духовенстве. Правительствующий Сенат, положив ожи-
дать утверждения сего проекта, ныне, по утверждении и обнародо-
вании Положения о Таврическом Магометанском Духовенстве, воз-
вращает ему Г. Министру" Внутренних Дел при указе от 6 Февраля

1832      за № 10708, для соображения с оным, его донесение от 18 Июня
1831 года. В Положении о Таврическом Магометанском Духовенст-
ве сказано: в § 1-м: Таврическое Магометанское Духовенство раз-
сматривает и решит по своему закону всякие собственно духовного
рода дела Магометан. - В § 77: к рассмотрению Таврического Маго-
метанского Духовного Правления принадлежат возникающие в при-
ходах дела о порядке Богослужения, о обрядах и исправлении духов-
ных треб, также о заключении и расторжении браков, о неповинове-
нии детей родителям, о спорах по завещаниям или при разделе на-
следства по Магометанским законам и других сего рода, на основа-
нии прав, Таврическим Магометанам дарованных, а равно о назна-
чении Депутатов к межеванию Вакуфских земель. - В § 78: из всех
оных дел Таврическое Магометанское Духовное Правление присту-

пает к разсмотрению лишь тех, которые не подлежат ведению Граж­данских Начальств, и не иначе, как по представлению местных Ха-тыпов, Имамов или Мулл, или же по просьбам и жалобам от об­ществ, предварительно разсмотренным Уездными Кадиями. - В § 80: когда случаются дела, касающиеся и до Духовной и до Гражданской части; то Магометанское Духовное Правление разсматривает оные лишь в первом отношении, а разсмотрение о прочем предоставляет Губернскому Начальству. - В § 83: Таврическое Магометанское Ду­ховное Правление соображается в течение дел своих с общим поряд­ком, для Присутственных мест законами предписанным. - В § 86: в делах, по коим нужна Фетва Муфтия, он выдает ее не прежде, как по разсмотрении и решении оных, на основании предписываемого сим положением порядка. - Он Г. Министр Внутренних Дел, соображая представленное им в Правительствующий Сенат мнение о наказа­нии Магометан за прелюбодеяние, о порядке разсмотрения дел сего рода и о силе личных решений Муфтия с сими §§ из Положения о Та­врическом Магометанском Духовенстве, - не находит причины в чем либо изменять прежнее его мнение, как совершенно с оным со­гласное. - Он Г. Министр Внутренних Дел, донося о сем, возвратил Правительствующему Сенату подлинное, полученное им при указе от 6 Февраля, дело. Приказали: означенное мнение Г. Министра Внутренних Дел, касательно наказания Магометан за прелюбодея­ние, порядка разсмотрения дел сего рода и силы личных решений Муфтия, утвердить на основании Высочайше утвержденного 23 Де­кабря 1831 года Положения о Таврическом Магометанском Духо­венстве и подлежащих ведению его делах, и об исполнении по оному предписать Исправляющему должность Новороссийского и Бесса­рабского Генерал-Губернатора указом, каковым и Г. Министра Внутренних Дел уведомить.

Печатается по изданию: Полное собрание законов Российской импе­рии. Собрание второе. 1832. СПб., 1833, т. 7, с. 498-505 (№5500).

¹ Воронцов Михаил Семенович (1782-1856). граф, затем князь - русский госу­дарственный и военный деятель, генерал-фельдмаршал. Участник войн с Ираном. Турцией, Францией. В 1823-1844 новороссийский и бессарабский генерал-губерна­тор. В 1844-1854 - наместник Кавказа и главнокомандующий русскими войсками на Кавказе.

²   Сеит Джемил Эфенди - таврический муфтий в 1831 -1832.

³ Казначеев Александр Иванович - действительный статский советник, в 1831-1832 таврический гражданский губернатор.

⁴   По "Уложению для управления губерний" 1775 г. нижний земский суд состоял

4-5294

47